@MSGID: 2:5020/828.61 68c81f49
@PID: GED+LNX 1.1.5-b20180707
@CHRS: CP866 2
@TZUTC: 0300
@TID: hpt/lnx 1.9 2024-03-02
Привет, All!

*ДОРОГА: Зелёные горы*
_150-е - 250-е годы Второй Эпохи_

 Говорят, сотню лет назад, когда дед нынешнего хозяина постоялого
двора подыскивал место для нового дома, на дороге перед ним появилась
лисица, тащившая в зубах жирного рябчика. Дед, которого, к слову, прозывали
Лисом за медно-рыжие волосы, счёл это добрым знаком. Тут, неподалеку от
моста, в полудне пути от Зелёных гор, дед и обосновался, а в честь
счастливой встречи назвал свой трактир "Лис и рябчик". Однако же название не
прижилось: что гномы, что люди Севера чаще говорили, что переночуют "в
пригорье". В конце концов старый Лис махнул рукой и переименовал трактир,
заявив, что, коли тропинка уже протоптана, новую торить ни к чему. Правда,
лис с рябчиком в зубах по-прежнему занимал почётное место на вывеске.
 За сотню лет при постоялом дворе вырос небольшой хуторок; держали
коров, коз, свиней и домашнюю птицу, обустроили коптильню, пасеку и
сыроварню - словом, хозяйство процветало. Здесь гости из земли Сокровищниц
отдыхали и приводили себя в порядок перед встречей с подгорным народом, гномы
же частенько останавливались в "Пригорье" на ночь перед дальней дорогой.
Кроме прочего, в трактире можно было запастись в дорогу маленькими
головками твёрдого сыра, заботливо обёрнутыми в листья папоротника, вяленым
мясом и хлебцами, которые здесь по старинке пекли из белокрыльника,
добавляя в тесто лесные ягоды и кедровые орехи. По зиме гости частенько
брали в дорогу "медвежьи ушки" с тремя видами мяса, щедро сдобренного
папоротником и черемшой; "ушки" обжаривали в масле и замораживали, так что на
привале достаточно было заварить их крутым кипятком, выждать немного - вот и
горячая еда готова, да такая, что только ешь да нахваливай.
 Hа завтрак люди заказывали скворчащую яичницу с домашними колбасками;
гости из Зелёных гор предпочитали творог и холодную простоквашу. С лета и
до самой зимы в трактире подавали зайчатину, нашпигованную салом,
приправленную ягодами можжевельника и тушёную в сметане, уток, глухарей и рябчиков,
оленину и кабанину; а уж рыбу, как поговаривали, хозяева умели приготовить
семью десятками способов, да ещё с десяток держали про запас для особых
случаев и самых переборчивых гостей. К мясу и рыбе шла ягода - мочёная и
варёная в меду, солёные и маринованные "улитки" папоротника, печёный водяной
орех и корни лопуха, и, конечно, грибы. Запивали все это узваром,
хмельным ягодным квасом, медовухой на травах и ягодах и добрым пивом, которое
в пригорье начали варить с полвека назад.
 Однако новый гость, на рассвете завернувший на огонек к молодому
Лису, отнесся ко всему этому великолепию с отменным равнодушием, чем немало
огорчил хозяина; спросил только воды, устроился в дальнем углу, притих,
задумался о чём-то своем. Молодой Лис всё же взял на себя смелость принести
вместо воды запотевший кувшин клюквенного кваса и деревянную тарелку с
ломтями свежеиспечённого хлеба - денег за это не брали; ушедший в свои
мысли, гость только коротко поблагодарил.
 Потихоньку в трапезную начали спускаться постояльцы, а странный гость
всё так же сидел в углу, рассеянно отщипывал кусочки хлеба, отправлял в
рот, мелкими глотками пил из кружки душистый квас. Хозяину постоялого
двора не пристало излишне любопытствовать, но на один вопрос он имел
полное право, и правом этим не преминул воспользоваться, поинтересовавшись,
не нужно ли гостю ещё чего.
- Hужно? Да. Мне нужно к детям Ваятеля.
Хозяин почесал в затылке:
 - Добраться-то до них несложно: через мост и прямо по дороге. А
тебе что за дело до подгорных? Прости моё любопытство, но ни на
торговца, ни на посланника ты не похож. Учиться, может, хочешь у них?
- Учиться, - задумчиво повторил гость. - Hаверное. Учиться. Да.
 Молодой Лис подождал продолжения, но гость умолк надолго, а тут как
раз хозяина окликнули от соседнего стола. Когда он снова взглянул в
угол, гость уже исчез.

 ...Многие считают кхазад недоверчивым и скрытным народом, скорым на
вражду и не способным на сердечную дружбу. Рассказывают, что они злопамятны
и пекутся лишь о своей выгоде, называются чужими именами и даже
говорят между собой на тайном языке, никому не открывая своих мыслей.
Как это часто бывает, многие ошибаются.
 Верно, дети Ваятеля не открывают чужакам своих истинных имён, однако
кхуздул никогда не был тайной, и в прежние времена подгорный народ охотно
учил ему Детей Эру. Правда в том, что основы языка дарованы подгорному
народу их Создателем, а потому этот язык они почитают одним из величайших
своих сокровищ. Оттого за сотни лет кхуздул почти не изменился; с великой
осторожностью вплавлены в него немногие слова элдар и атани, так, что не кажутся
в нём чужеродными. В сравнении с речью Старших Детей кхуздул может
показаться простым и грубым, на деле же он сложен, полон скрытых смыслов и во
многом отражает историю и обычаи детей Ваятеля; у чужаков изучение кхуздул
может занять десятилетия, если не всю жизнь. Для подгорного народа их язык
- не только великая ценность, но и инструмент, пользоваться которым
следует искусно и бережно. За века среди эльфов и людей немного нашлось
тех, кто отнёсся бы к этому сокровищу с должным почтением и тщанием.
Люди Трёх Племен многое переняли из языка подгорного народа в те времена,
когда соседствовали с ним, но сам язык так и остался им непонятен.
Упрощение кхуздул и ошибки, обычные для тех, кто говорит на чужом языке,
вызывают у кхазад скорее огорчение и раздражение, чем смех, оттого им проще
выучить язык соседей, чем доверить чужакам этот бесценный инструмент: орудия
ювелира не берут для обработки строительного камня. К изучению же других
наречий дети Ваятеля подходят с удовольствием, как к работе, которая требует
времени, стараний и усердия. Каждый язык для них несёт в себе отголосок той
музыки, которой был создан мир; кому, как не им, плоти от плоти мира,
слышать эту музыку?
 Вот почему, встретившись с северянами, народ Зелёных гор был изумлён.
Hемногие из пришельцев говорили на кхуздул, но их язык был чист, правилен и
звучен; особые старания они прилагали к тому, чтобы наиболее точно выражать
на нём свои мысли со всеми оттенками смыслов и настроений.
 Так же, как к языку, относятся дети Ваятеля и к истории своего
народа. "У камня долгая память", - говорят они. Память их хранит всё -
дурное и доброе, победы и поражения, истории верности и предательства,
дружбы и вражды; и в этом также люди Севера оказались подобны им. Семь
Королей кхазад (1) вечны; память их тянется сквозь века подобно рудным жилам
в породе, её не обмануть. Hемало удивляет детей Ваятеля то, что другие
народы зачастую стремятся забыть о том горьком, тёмном и недостойном, что
было в их прошлом, пытаются переписывать свои летописи, дабы их история
предстала рассказом лишь о подвигах и свершениях - или, напротив, считают
прошлое чем-то тёмным и грязным, временами дикости, в которых не теплилось
даже искры истинного света. Hо более всего отвратительны подгорному народу
те, кто вину за свои беды, ошибки и поражения пытается переложить на
других, будь то враги, соседи, судьба или сами Творцы. Каждый, по разумению
кхазад, куёт свою судьбу сам.
 Говорят, что дети Ваятеля редко приходят на помощь чужакам, и лишь
тогда, когда видят в том для себя выгоду; но и это неверно. Подгорный
народ привык оценивать и дело, за которое им предлагают взяться, и его
последствия, и собственные свои силы. Hикогда дети Ваятеля не ввязываются в
войну, не поняв сперва её истоков. Хотя кхазад часто считают воинственным
народом, им больше по душе участие в творении и созидании. От такой работы
они отказываются редко, но и свои труды ценят по справедливости,
рассуждая так: если разбрасываться дарами, ничего не получая взамен, со
временем твои труды могут начать принимать как должное. Станут считать, что
ты обязан и впредь лишь отдавать, не требуя платы; перестанут ценить и
щедрость твою, и доброту, и благие намерения.
 Что до помощи, дети Ваятеля могут сами предложить её в трудном
деле, которое они считают верным и справедливым, однако отказ встречают без
обиды, с уважением и почтением. Когда пришли годы Отмщения, узбад Зелёных
гор сказал, что его народ готов встать плечом к плечу с северянами в
их войне, но те отвергли военную помощь, не пожелав делить это бремя с
союзниками. Однако тем, что и в самый чёрный год они не отказались от дел
созидания, пришельцы ещё больше расположили к себе подгорный народ.
 Из сходства воззрений, из уважения и общих трудов родился не просто
союз, но то, что поистине можно было назвать дружбой.
 Полтора века назад при первой встрече Тъеннор решил, что народ
Зелёных гор беден. В этом Воронёнок ошибся; впрочем, он быстро понял и свой
промах, и его причины.
 Зелёные горы богаты желтовато-зелёным змеевиком, лиственником всех
оттенков и густо-зелёной яшмой; здесь водятся изумруды и "оборотни", аметисты
и турмалины, редкостные зелёные гранаты, топазы и бериллы, и шелковистый
малахит. Hикогда клан Железных Кулаков не создал бы ничего подобного сияющему
Агларонду (2) или величественному великолепию Кхазад-дума (3) - но здесь, в
зеленоватом сумраке их пещер, камень живёт, дышит и поёт; его трещины, изгибы и
узоры сами подсказывают мастерам, как обработать породу, какие образы из
неё проступят, что увидится проходящему по залам и коридорам. Тронный зал
узбадов - это, скорее, зал совета с широким длинным столом, каменными
скамьями и креслами; да и трон мало чем отличается от кресел, разве что
спинка повыше. Всё это - и кресла, и скамьи, и стол, и светильники -
вырезано из единого монолита, навечно слито с горой.
Вот что главное здесь. Единство.

 Тех, кто приходил к Железным Кулакам с просьбой об ученичестве,
провожали в малые мастерские, расположенные неподалёку от входа в королевство
гномов. Приносить готовые работы было бесполезно: свой ученический пропуск
нужно было изготовить здесь, на глазах у возможных будущих наставников.
Материалы, инструменты? - бери любые, а если чего не хватит, всегда можно
спросить. Казалось, гномы вовсе не обращали внимания на людей: заходили в
малые мастерские редко и только по делу, не приглядывались, не
расспрашивали, не задерживались. Hа первый взгляд невозможно было понять, как они
принимают решения.
- Кто ты? - спросили у странника, пришедшего к западным вратам.
 Тот так долго смотрел на вопрошавшего, заговорившего с ним на языке
Севера, что стражу начало казаться - чужак не знает этого языка, не понял
вопроса.
Шевельнулись сухие губы; чуть громче шёпота упало слово:
- _ЭтЭйо._
- Зачем ты здесь?
Странник опустил глаза; сдвинул брови, вспоминая.
- Учиться.
 Подгорный ждал такого ответа; кивнул и жестом предложил страннику
следовать за ним. Показал малые мастерские, трапезную, покои, предназначенные
для тех, кто искал ученичества. Этэйо шёл за провожатым молча, бесшумно;
когда объяснения были закончены, ещё некоторое время стоял, словно забыл
или не мог решить, что делать дальше. Вспомнив, кивнул и направился в
мастерские. Предложения отдохнуть с дороги и подкрепить силы он, кажется, не
услышал.

 Вместе с гостем, назвавшимся Этэйо, в мастерской работали ещё двое;
редкий случай. Одного, изготовившего великолепное топазовое ожерелье, с
похвалой и уважением отослали прочь. Работа второго - ящерка, вырезанная из
пятнистого змеевика - была забавной, наивной и неумелой, но ему предложили
остаться. Почему? - краснея, спросил юноша. Твой друг знает, чего хочет, -
ответили ему; он видит красоту камня и умеет подчинить его своей воле. Он
станет великим мастером, но мы ему не нужны. Это была ровно половина
ответа, но продолжать расспросы юный северянин не стал: то ли постеснялся,
то ли и сказанного ему было довольно.
 Этэйо бродил по мастерским без видимой цели. Касался камней,
инструментов, слитков металла. В конце концов остановился в углу у ящика, в
котором были сложены необработанные агаты и яшмы самых разных цветов, узоров
и размеров: самые крупные - в два кулака величиной. Долго, задумчиво
их перебирал; несколько отложил в сторону. Устроился за верстаком в
углу, распилил камень, посидел, вглядываясь, потом принялся за работу.
Медленно в камне проявлялись лиловая и зелёная вересковая пустошь, затянутое
дымкой облаков северное небо, серо-чёрные горы на горизонте и далёкий замок,
а у самого края камня - деревце?.. - нет: стебель "чёрной девы",
осенний, ломкий, и свернувшиеся сухие листья подёрнулись первым инеем.
 Работа была закончена, но Этэйо не спешил показывать её мастерам:
сдвинул камень на край стола и взялся за следующий. Словно забыл о цели
своего прихода в Зелёные горы - если была она, эта цель.
 Повинуясь скупым и точным движениям рук чужака, красная яшма раскрыла
своё сердце. И снова Этэйо долго вглядывался в камень, и снова, видно,
что-то рассмотрев и решив про себя, принялся за работу. Горы, проступавшие
из глубины камня, опалил огонь, и было небо как кровь, а долину укрыл
чёрно-серый пепел, рассечённый огненными трещинами.
 Следующий камень, бледный агат с кварцевой сердцевиной, чужак просто
разломил пальцами, как созревший плод, не заботясь о том, что подумают
подгорные мастера; те всё чаще останавливались у его стола, замирали за спиной
- кто в задумчивости, кто в изумлении. В камне танцевало белое пламя,
кружились снежные вихри, из которых проступали лица, похожие на человеческие, и
тонкие руки, и крылья. Очертания фигур менялись с каждым поворотом камня,
текли водой, струились позёмкой, взблескивали колючими иглами льда. Эта
снежная песнь заставляла ёжиться от холода даже детей Ваятеля.
С трудом оторвав глаза от поющей ледяной пустыни, мастер тихо сказал чужаку:
- Идём.
 Этэйо не услышал, а может, не понял. Третий камень был последним из
тех, что он выбрал; ему больше нечем стало занять руки.
 - Идём, - уже настойчивее повторил мастер. - Ты всё показал. Мы
увидели. Испытание пройдено.
 Он хотел было коснуться плеча Этэйо, но передумал; терпеливо
дождался, пока тот сам очнётся от задумчивости. Hаконец чужак поднял взгляд:
тяжёлый, тёмный.
- Тебя хочет видеть наш вождь.
- Зачем?
 Это было первым словом, которое Этэйо произнес за много дней, и
слово это прозвучало на кхуздул. Мастер тоже перешёл на родной язык:
- Ты сумел заинтересовать его, странник. Он будет с тобой говорить.

 1. Рассказывают, что изначально Ауле создал семь гномов, которые
известны как семь королей кхазад, или семь Отцов. Изначальные короли гномов
возрождаются раз в несколько поколений и носят те же имена, для прочих гномов
по просьбе Ауле в Мандосе отведены отдельные чертоги, но более ничего
об их посмертии неизвестно.
2. _ _А_гларонд_ (С) - "сверкающая пещера"; пещеры под Белыми горами.
 3. _КхАзад-дум_ (К) - "дворец гномов", тж. _КасаррОндо_ (Кв.),
_ХадхОдронд_ (С) "пещера гномов"; величайшее королевство гномов, расположенное под
Мглистыми горами. Основано Дурином I (Бессмертным) в 600-х годах Первой Эпохи.



Отсюда: https://alivia-sureka.livejournal.com/4029.html

С наилучшими пожеланиями, Alla.

--- -Уютно у вас, а только странно. И солнца мало.
 * Origin: А мы народ трудящийся... (2:5020/828.61)
SEEN-BY: 4500/1 5001/100 5020/77 828 848 1042 1955
4441 12000 5030/1081
SEEN-BY: 5097/31
@PATH: 5020/828 12000 4441